— Оу, — еле слышно говорит Ар-Нель на языке Кши-На, — откуда у меня такое чувство, что драка может приключиться прямо сейчас — и я в этой драке кого-нибудь убью впервые в жизни?
— Да не знаю я! Понятия не имею! Не спрашивай меня! — и кричит волкам. — А ну, шевелитесь! Заночевать тут хотите, что ли…
Лянчинцы говорили, что верить в Отца-Мать плохо. От этого у нори-оки и нет больших прекрасных домов, блестящих тканей и чистой воды. Это потому, что настоящий Творец, который только Отец, как на свете повелось, сердится, не даёт нори-оки ничего хорошего.
— Эта истина не бесспорна, — говорит Ар-Нель.
— Конечно, другой. Он другой, и ты другой. И все вы таковы, земляне. Родился таким — не станешь другим. У вас с Ильёй внутри нет места для будущего ребёнка, пусто. У ваших женщин… — и запинается.
— Наверное, — соглашается Рийну. — А чему ты радуешься? Тебя, брат, обрежут или прирежут — и разбираться не будут, за кого ты переживал.