Юу пытается сдержать смех — и прыскает, как мальчишка.
Юу краснеет, сжимает кулаки: он уже слишком хорошо понимает лянчинский.
«Этот», насколько можно судить по типу лица — пустынный дикарь, нори-оки, соотечественник нашей Нодди. Юн — ровесник Ри-Ё, насколько я могу судить. Кожа тёмная, как у мулата, копна кос в пёстрых пластиковых зажимах в виде звёздочек, футболка с эмблемой КомКона, потрёпанные джинсы и белые кроссовки. На ремне — совершенно варварские ножны из дерева и кожи, а в них — обсидиановый кинжал с деревянной рукоятью.
— Конечно, люблю, — продолжал Ник. — От имени Барса и от своего собственного имени. И никому не позволю тебя убить — ты же обещал показать мне конюшни Прайда, а сейчас мы буквально в двух шагах от этих конюшен…
Правда, не очень щедро. Львята могут и вовсе не платить, а волки теоретически должны бы, но практически берут даром всё, что захотят. Поэтому, когда Анну и Эткуру бросают на стойку перед хозяином пару золотых «солнышек», хозяин кланяется так, что едва не встречает ту же стойку лбом: золото! Всё окупится, даже вооружённые девочки и съеденный целым табуном боевых коней стратегический запас «кукурузы».
— Тхонку, тебя женщина победила! — потешаются волки, но Тхонку и не думает лезть в карман за словом.