– …Главное же – ты один из немногих, кто жил в послевоенной Европе и знает ее. Все мы, заскорузлые вояки, помним лишь довоенный парадиз, однако прежней Европы, насколько я понимаю, более не существует.
– Передняя комиссура пошла… хорошо… – приговаривал доктор, будто сам себя убеждая. – Это очень простая, совсем простая процедура… Так, так… Есть… Заднюю не успеваю…
– Бляхин! – Антон качнулся вперед, перестал закрывать от приятеля лицо. – Это я!
– Только вот пан капитан тебе никакого слова не давал… – И засмеялся.
Уличные фонари не горят, окна подслеповато мигают тусклым керосиновым светом – электричество стали давать с десяти вечера, на два часа.
– Куды, дура? Застрелют! – шикнул Харитон.