Зато воскрес я, содрогаясь от ярости, и это, в свою очередь, не худшее начало новой жизни. Впрочем, я отдаю себе отчет, что в этом вопросе мало кто со мной согласится.
— Я рад, что мое общество доставляет тебе удовольствие, которое ты изо всех сил стараешься растянуть, — насмешливо сказал Чиффа. — Но пирог все-таки ешь. Зря я, что ли, его воровал?
Мне не хотелось продолжать. И так ясно, к чему он ведет. В финале будет сделан следующий вывод: все, что я до сих пор слышал и читал об Истинной магии, не соответствует действительности. Вероятно, так оно и есть. Ну и зачем тратить время на пересказ недостоверных сведений? Поэтому я пожал плечами.
— Строго говоря, этот противник имеется у каждого живого человека, — заметил я. — Не надо представлять собой нечто исключительное, чтобы осознать собственную смертность. И вполне естественно для человека испытывать по этому поводу, скажем так, некоторое недовольство.
— Только потому, что ты можешь застать его врасплох. Лойсо не принимает тебя всерьез, я уже не раз говорил, как это важно. Ты молодец, не забываешь время от времени развлекать горожан выходками Безумного Рыбника. Поскольку делаешь это без особого удовольствия и интереса, пошли слухи, что Безумный Рыбник понемногу теряет силу. Именно теперь, когда ты по-настоящему опасен, тебя никто не боится. Это настолько прекрасно, что слов нет! И конечно, никто не подозревает, что у тебя есть Перчатки Смерти. Зато все заинтересованные лица уверены, что они есть у меня. Уж прости, сэр Шурф, но мне пока достается вся твоя слава. Это несправедливо, зато очень полезно.
Это была скорее проверка работоспособности голосовых связок, чем настоящий упрек. Ясно же, что упреками его не проймешь. И вообще ничем.