— Брат, — быстро сказал Бибервельт. — Троюродный брат…
— Перестань, — оборвала Нэннеке. — Не распускай нюни. Я тебе не мамочка, сколько можно повторять? Твоей поверенной тоже не намерена быть. Мне безразлично, как она к тебе относилась. А твое к ней отношение интересует меня еще меньше. Посредничать или же вручать ей эти дурные камушки я не собираюсь. Если хочешь быть дураком — пожалуйста, но без меня.
— Да неужто? — чуть не закричала она. — Начинаю сомневаться! Начинаю подозревать, что ты обманул меня! Что все вы меня обманули…
— Идем, — бросил он. — Следуй за мной. Сейчас мы отдадим тебя в руки дам. Надо, чтобы ты выглядела привлекательно. Первое впечатление важнее всего.
— А нильф, фуууу! И обделался по самые уши! Ха–ха–ха, ха–ха–ха!
— Эй, голодранцы! — звонко рыкнул один из рыцарей, у которого на щите была нарисована черная бычья голова на серебряном поле. — Эй, шелупонь, повесим, слово чести!