— Знаю, — кивнул я. — И разумеется, не сержусь. Это теперь совсем не сложно — не сердиться. Вернее, не придавать значения тому, сержусь я или нет. Очень полезное искусство. Та самая разновидность могущества, ради которой действительно имеет смысл разбиться в лепешку.
Через полчаса мое сердце устало замирать, да я и сам несколько утомился прислушиваться к собственным ощущениям. По всему выходило, что на сей раз суп Отдохновения вообще никак на меня не подействовал. Я-то рассчитывал, что маленькая доза приведет к ослабленному эффекту, а она не сработала вовсе. Даже моя мнительность оказалась бессильна перед этим обстоятельством.
— Тогда приходи ко мне домой нынче ночью, — решил Коба. — До полуночи я занят, а потом — добро пожаловать. Найдешь мой дом?
Кажется, хочет сказать что-то еще, но слов нужных не находит.
Однако когда я смирился с мыслью, что поездка будет продолжаться вечно, мы все-таки остановились на Рыночной площади.
На самом деле все оказалось не так уж и страшно — с точки зрения человека, которого однажды в детстве попытались напоить рыбьим жиром. Ну горько, ну солоно, ну приторно-сладко и при этом привкус тухлого яйца в горле остается — подумаешь, тоже мне несчастье.