– Стой, дурак! – кричал Балаганов Козлевичу. – Не видишь, шефа потеряли!
– Но это в последний раз, – добавил он, – при повторении беспощадно выкину из Антилопы. Нам предстоят серьезные дела, основанные не на ловкости рук, а на ловкости ума. Вы со своими мелкими кражами можете нас подвести. Золотые часы – это предмет роскоши. Они нам не нужны. Зато на мои честно заработанные деньги мы сможем экипироваться в ближайшем же городе.
– Да, я там жил, – пробормотал второй сын лейтенанта, – у нее.
– Но ведь уже тысячу раз писали! – сказал Лавуазьян.
После отъезда Полыхаева производительность труда в ГЕРКУЛЕС’е слегка понизилась. Смешно было бы работать в полную силу, не зная, останешься ли в этом помещении или придется со всеми канцпринадлежностями тащиться в «Жесть и бекон». Но еще смешнее было бы работать в полную силу после возвращения Полыхаева. Он вернулся, как говорил Бомзе, на щите, помещение осталось за ГЕРКУЛЕС’ом, и сотрудники посвящали служебные часы насмешкам над коммунотделом.
– Неужели не узнаете? А между тем многие находят, что я поразительно похож на своего отца.