– Прах покойного, – комментировал Остап, – был вынесен на руках близкими и друзьями.
И в ту же минуту сзади, из бревенчатого домика, послышался знакомый уже Остапу плачевный рев.
– То есть как не надо? – спросил великий комбинатор, начиная тяжело скакать.
При слове «Бобруйск» собрание болезненно застонало. Все соглашались ехать в Бобруйск хоть сейчас. Бобруйск считался прекрасным, высококультурным местом.
– Как! – нервно вскричал начальник ГЕРКУЛЕС’а. – Они пишут мне «предлагается»! Мне, подчиненному непосредственно центру! Да что они, с ума там посходили! А?
– Вы в командорской машине? – не отставал шофер-любитель. – Клептунов с вами?