– Нужно будет перевести его к тем трем, не то он нам всю палату перепугает.
– У вас там родственники? – спросил Балаганов.
– Ну что вы! – добродушно сказал Остап. – Какой же я партиец? Я бонопартиец.
Против ожидания рассказчика, неэтичный поступок Паниковского не вызвал со стороны Остапа осуждения. Бендер развалился на стуле, небрежно глядя перед собой. На высокой задней стене ресторанного сада были нарисованы деревья, густолиственные и ровные, как на картинке в хрестоматии. Других деревьев в саду не было, но тень, падающая от стены, давала живительную прохладу и вполне удовлетворяла граждан. Граждане были, по-видимому, поголовно членами союза, потому что пили одно только пиво и даже ничем не закусывали.
– Геноссе Полыхаев! – кричал он, прыгая перед Остапом. – Геноссе Полыхаев!!
Но тут гражданин Фунт снова замолк и молчал довольно продолжительное время.