– А вы, собственно, по какой линии работаете? – спросил Остап молодого человека.
Шофер поднял напряженное лицо и, ничего не ответив, снова углубился в работу.
– Почему? – радостно спросил второй сын знаменитого отца.
Нарушитель конвенции лежал посреди дороги неподвижно, как кукла. Розовая лента галстука косо пересекала его грудь. Одна рука была подвернута под спину. Глаза дерзко смотрели в небо. Паниковский был мертв.
Дело расцвело, и Александр Иванович, с лица которого не сходила честная советская улыбка, приступил к печатанию открыток с портретами киноартистов.
– Знаете, Шура, – продолжал Паниковский, – я как-то перестал доверять Бендеру. Он что-то не то делает.