— Ну, можешь помочь Наитии со шкурками серманов.
Он говорил шепотом и голос его пробирал до самых кончиков пальцев. В этот момент, при упоминании истории давно пройденных лет, ее должен бы обуять гнев, но эта дрожь в пальцах и шепот, проникающий в ее кожу с его дыханием, заслонили собой все отрицательные эмоции, оставив только покой и трепет на сердце.
— Что случилось? — спокойно ответил Кимао, требуя от нее пояснения, состоящего всего из двух коротких слов.
— Есть еще что-нибудь, что мне следует знать?
— Я не видела отца пять лет. Я не общалась с ним четыре года. И не уверена, что хочу услышать его голос вновь.
Хохот присутствующих тут же оглушил Эрику, и она обернулась у самых дверей, с ненавистью глядя на всех них. Бронан стоял посреди этого цирка, словно зверек, выведенный хозяином за поводок на сцену ради потехи и с той же ненавистью, что и она, смотрел, только не на них, а на нее.