Орайя не смог сдержаться и приподнял от удивления брови.
— Это я поцеловал тебя первым. Это я полагал, что ты настолько пьян, что даже не вспомнишь того поцелуя! Это я виноват в том, что произошло. Я, не ты!
— За домом начинается дорога к "Святой горе". Если пройдете тропой пару километров, наверняка, найдете ее у обрыва…
Сестра не заставила себя долго ждать: звякнули приборы, и маленькая ручка потянулась к бокалу. Дани перевела взгляд и посмотрела на Орайю с Кимао. Все внимание зрячих было приковано к грациозным движениям Айрин, которая в этот момент подносила бокал к алым губам. Привычная боль окутала тисками сердце Данфейт. Так было всегда. В присутствии Айрин Данфейт превращалась в безликое черное пятно, оттеняющее красоту собственной сестры. Данфейт улыбнулась сама себе. Непрошеная боль сменилась куда более привычными чувствами зависти и злобы.
— У меня каждый день — тяжелый, — пробурчала Данфейт, но с кровати все-таки поднялась.
— Четыре года мы ходили кругами, так и не решаясь взглянуть правде в глаза. Я всего лишь озвучил вопрос, который волновал нас обоих.