– Электрички – нет, – отрезал Колосенцев.
– Посмотрите, – рыжий обернулся и жестом подозвал криминалиста, – видите, какой крупный камень? И гладкий. И цвет такой необычный. Наверняка она его схватила, чтобы рассмотреть. И вот еще баночка какая-то, тоже гладкая и яркая, прямо сама в руки просится.
– Ну, это хорошо, что понимаешь свою вину. Ладно, будь здорова.
– Давай Рыженко позвоним, – сказал он. – Она здесь недалеко живет, пять минут на машине. Надо ей доложиться.
– Понимаю, – согласно кивнул он. – Это очень хорошо, что вы так точно все помните. Если вы находились дома, значит, можете быть ценным свидетелем. Двадцать пятого декабря около четырнадцати часов у вас под окнами совершено разбойное нападение. Вы ничего не видели?
Лариса открыла оба замка в дорогой металлической двери и вошла первой, следом в квартиру шагнул Антон. Первый же взгляд – на вешалку в просторной прихожей. Вот она, ярко-красная куртка с узором из стразов. А вот и сапоги-ботфорты, стоят здесь же, на полу, прямо под курткой. А вот белые джинсы и парик на виду не валяются, наверное, в шкафу спрятаны. Впрочем, парик может оказаться даже выброшенным, джинсы-то еще можно поносить не без удовольствия, а от парика какой прок? И очки тоже где-то лежат.