— Значит, этот парень — Вэл — не флэшбэчил на эти… пробы? — спросил Ник.
Зрелище было малоприятным. Ник поморщился, глядя на выгоревшие автомобили с жуткими черными трупами, видными сквозь окна. Еще больше тел превратились в прах и в миниатюрные обугленные подобия людей, многие руки вздымались в «боксерской» позиции, типичной для жертв огня, у которых сгорают связки и сухожилия. Грузовики, не выгоревшие до конца, были разграблены. Вокруг валялось множество черепов, белевших на полуденном мексиканском сентябрьском солнце. Было незаметно, чтобы кто-нибудь выжил.
— Нет-нет, — ответил Ник. — Спасибо, нет, особенно за сакэ. Я и так уже много выпил.
— Да, конечно. Филип Джеймс Джонсон. Я сам проверял. Он водил фуру двенадцать лет. Никаких серьезных происшествий, никаких нарушений. Он просто не мог бы…
Закончив одеваться, он пошевелил руками и пальцами, покрутил головой. Ощущение было такое, будто его завернули в усаживающуюся обертку из металлопластика. Тело начинало потеть под кевларовой броней.
— Может быть, — сказал, улыбаясь, Хулио. — Но не стоит забывать о словах Черчилля.