Юная леди поглядела на нас исподлобья, нахмурилась, как похмельный полицейский при виде подгулявших студентов, не слишком любезно буркнула что-то вроде «вижвасканяву», но в дом все же пригласила. Усадила за стол и сама уселась напротив, подперев подбородок кулаками. Глядела выжидающе, дескать, что дальше-то?
Они так удивились, что замолчали. Все, даже призрак, которому, строго говоря, эти наши вдохи-выдохи теперь были до одного места. Наконец Сотофа улыбнулась.
Ага, как же. Этот тип был высок, как потомок Эхлов, пузат, краснолиц и громогласен, как завсегдатай «Джубатыкского фонтана» — при том что я никогда не замечала, чтобы от него пахло спиртным. Просто натура такая, бывает. Он вечно слонялся по дому без тюрбана, ослепляя клиентов сиянием своей ярко-алой лысины, даже в сад в таком виде выходил. А может быть, и на улицу — кто его знает?..
— Лаюки, — строго спросил я, — с какой радости ты так ревешь? Что случилось?
Вместе с бодростью ко мне вернулось и желание устроиться поудобнее. Вытянуть ноги, конечно, было совершенно нереально, но хоть немного выпрямить спину и расправить плечи — пожалуй. Я кое-как переменил позу. Теперь голова моя была запрокинута, зато спина опиралась на земляную стену, а колени немного отдалились от подбородка — совсем чуть-чуть, но в тот момент и это казалось невиданным облегчением. Несколько секунд я наслаждался обретенным комфортом, но потом…