Поэтому я не сразу заметил, что у нас не все ладно. То есть «не сразу» — это еще мягко сказано. Я практически споткнулся о неподвижное тело лежащей на земле Лаюки. Только тогда остановился и увидел, что Магистр Моти тоже валяется в траве, чуть поодаль, зато Король сидит на камне, обхватив колени руками, — как ни в чем не бывало, только на меня глядит с уважительным недоумением.
— Раз восемь. Или десять. Или дюжину… Мало, я понимаю. Но я работаю над собой и скоро буду хотеть закатить скандал гораздо чаще!
Наконец время потекло для меня снова, потому что я услышал звук. Не то звон натянутой басовой струны какого-то неведомого инструмента, не то гул подземной реки, не то дальние раскаты грома. На самом-то деле это низкое, бархатистое гудение, от которого по телу разливалось тепло, а губы невольно складывались в улыбку, не было похоже вообще ни на что — это я так, по привычке пытаюсь описать нечто невыразимое, сравнивая его со знакомыми вещами, — и совершенно зря.
— Это было ограбление? — поинтересовался я.
— Если бы я выполнял все предписания дворцового этикета, я бы свихнулся к началу второго года правления, — ухмыльнулся Гуриг. — К счастью, мне не нужны доверенные помощники, чтобы изменить внешность: это я и сам умею. А компания для прогулок по городу у меня, как видите, имеется. Маленькая, но хорошая.
— Хорошо, если так. Тогда скажи: в чем заключается наша так называемая шутка? Почему ты нервничаешь? Что с тобой творится, дырку над тобой в небе?