— Вот, — сказал он, — держи. Это подарок. Здесь полдюжины очень хороших, сладких снов, таких, как ты любишь. Успокойся, поспи, потом приезжай, если захочешь. Но о том, что просила, — забудь. Лучше уж сразу с моста, головой вниз. Ясно тебе?
— Лисица, — сказал он. — Ставлю дюжину корон, он превратится в лисицу!
Мы с Лаюки еще какое-то время сидели молча. Потом она поставила на огонь котелок.
— Я не шарахаюсь, извините, — призрак снова дернулся и, как мне показалось, довольно неохотно приблизился к нашему столу. — Это я от смущения. Ну, то есть мне стыдно спорить с людьми, которые ночь напролет не спят, пытаются меня спасти. Но… Нет, я так не могу. Сами посудите, я буду жить в новеньком теле и все время помнить: для того, чтобы я его получил, пришлось угробить немолодую даму. Вы же ее полностью убить собираетесь — в том смысле, что от нее даже призрака не останется. Нет, я так свихнусь, я себя знаю!
— К тому шло, — ухмыльнулся туланец. — Вообще-то она отпустила меня только в гостиницу, за вещами.
— Есть такое дело, — неохотно признался я, высматривая следующую ветку. Хотелось выть от ужаса, но это удовольствие я отложил на потом. Не до того пока.