— Отменю, — я легко пошёл на злоупотребление служебным положением. — Мент я или не мент.
На Берлинской заставе — круто армированный железобетон. Нет, неправильно я сказал — густая плотная вата. Контактировать там практически не с кем. Зусулы почти не появляются, но и нашим группам спокойно в приграничье барражировать не дают. Такая же ситуация сложилась и в правобережной Тортуге. Какие, к чёрту, взаимообогащающие концерты или торгово-менные операции на передвижном ежемесячном базарчике, если контрагентами выступают нормальные варвары?
Я очнулся, перевёл взгляд на партнёров — все французы целятся на меня, дружелюбными такими политическими взглядами и улыбками. Собственно, контракт и относится к Заметному Объекту N2, во всяком случае, я его так определяю.
И мы двинулись, не дожидаясь, когда колонна запустит двигатели и выстроится для движения по трассе.
— Глядите, девочки, Гоблин бритый, чудеса!
Слева, ближе к дороге на Нью-Дели красуется Храм Сакды — "Храм Ништяка", как назвал его Федя, комплекс стоит отдельно, там охраняемая зона — что ты! За периметром две высокие вышки с пулемётами и прожекторами, там же главный радиоузел и, конечно же, главная ценность анклава — Канал. Неподалёку хитрит и впаривает разное местный базар со складами и гаражами, он вовсю работает с раннего утра, но мы, по понятным причинам, столь интересный объект ещё не посещали.