— Ему и у нас нечего делать, если подумать. — Она нетерпеливо пожала плечами. — И потом, в моем «Бристоле» всего два места… Гадес — не ребенок, пусть проспится, а потом сам решает, где ему теперь надлежит пребывать. Если захочет присоединиться к нам — сам доберется. Если нет — не будем его неволить.
— А вот быть наваждением — редкостное удовольствие: все равно, что быть живым, только еще лучше. — Доверительно сообщил я.
Их отношения весьма смахивают на родственные: Улисс ее обожает, доверчиво смотрит ей в рот и охотно верит каждому слову, хотя сам непрерывно врет и ей, и всем остальным, все глубже увязая в паутине собственных незамысловатых хитростей. Про себя я окрестил этого бродягу «племянником», хотя мне отлично известно, что он не является сыном одного из многочисленных братьев или сестер Паласы.
— Стоп! — Решительно сказал я. — Начнем сначала. Спасибо за информацию, конечно… А с чего это ты так жаждешь крови Олимпийцев? Я думал, вы заодно…
— Да, это уважительная причина. — Понимающе усмехнулся я. — Но с какой стати вы решили, что из меня получится хороший заместитель главнокомандующего?