— Я не люблю концерты самодеятельности, дорогая. — Удивленно сказал я. — И эстраду я тоже не жалую. Нельзя сказать, что вы нашли кратчайший путь к моему сердцу… Может быть, лучше просто поболтаем?
— А вот теперь мы все-таки поболтаем. Давай, любовь моя, рассказывай, кто ты такая, и с какой стати тебе приспичило меня убивать? — Сердито спросил я. Она молчала. Через несколько секунд ее губы разомкнулись, но никакой информации я так и не получил — только еще один протяжный вопль.
— Да, в свое время меня тоже занимала судьба смертных, которые сами того не ведая поселились по соседству с входом в Аид. — Оживилась она. — Я даже не поленилась кое-что разузнать. Можешь не слишком о них печалиться, Один: на протяжении многих столетий здесь жили полудикие мудрецы, которые умудрялись даже черпать силу от такого соседства. А когда им на смену пришли неприкаянные бродяги, отважившиеся пересечь Океан в поисках лучшей доли, ни они, ни их потомки вообще ничего не заметили, тупицы! Можешь себе представить? Впрочем, лучшие из них все-таки что-то смутно чувствовали.
— Не знаю, какие земли твои люди называли «Винландом», но думаю, что на сей раз ты попал пальцем в небо, о грозный, но малообразованный повелитель валькирий! — Неожиданно рассмеялась Афина. — Этот маленький участок Северной Америки сейчас называется Мэн. Не помню, как его называли коренные жители, но не «Винланд», это точно… Когда-то давно здесь были знаменитые Стигийские болота.
— Думаю, я не совсем правильно выразился. — Задумчиво сказал мой собеседник. — Этот конец Мира касается только людей и еще некоторых созданий — тех, кого люди называют «богами». Земля и небо — они останутся, просто станут иными. Думаю, в новом Мире тоже будет немало изумительно красивых мест, так что тебе не о чем сожалеть…
Только Джинна не будет… впрочем, у нас уже давно каждый сам себе джинн!