Председательствующий развел руками, по его лицу блуждала примирительная улыбка — свидетельство беспомощности.
— Сделай что-нибудь! — орал Таггарт. — Мне все равно что, но это твоя работа, а не моя, позаботься, чтобы поезд прошел! Что, черт возьми, происходит? Я еще не слышал, чтобы «Комету» задерживали! Так-то ты руководишь своим отделом? Великолепно! Важные пассажиры должны отправлять телеграммы мне. Когда твое место занимала моя сестра, меня не поднимали с постели из-за каждой пустяковой поломки в Айове, я хочу сказать — в Колорадо!
— Как бы я хотел оградить тебя от испытаний, через которые тебе предстоит пройти, — сказал Франциско. «Жалеть надо не меня», — слышалось в его мягком голосе. — Но мне это не под силу. Каждый должен пройти этот путь сам. Но конечный пункт один.
— Я польщен, что вы делаете для меня исключение, читая книгу для широкой публики. Двадцать тысяч экземпляров этого скромного опуса разошлось за две недели.
— Привет, — легко, как школьному товарищу, сказал Реардэн. Он улыбался.
Вечером пятнадцатого февраля в полумиле от Уинстона, штат Колорадо, лопнуло железнодорожное полотно на стыке рельсов — как раз там, где их требовалось заменить. С рельсов сошел локомотив. Начальник станции Уинстон лишь бессильно вздохнул и вызвал аварийную бригаду с подъемным краном. Такие происшествия на его участке пути случались теперь через день. Он уже начал привыкать к ним.