— О Господи! Почему это должно было случиться именно с нами?
Реардэн встал, когда судьи попросили его об этом. На нем был серый костюм, у него были светло-голубые глаза и светлые волосы; но не цвета заставляли его фигуру казаться холодно непримиримой, а то, что костюм был дорогой и неброский, говоривший о принадлежности к строгому роскошному офису богатой корпорации, этот костюм относился к эпохе цивилизации и контрастировал с окружающей обстановкой.
— Я не хотел бы этого, мисс Таггарт. Не хочу, чтобы вы прилагали такие усилия, они бесполезны.
— Какой процесс? Висли позаботится об этом.
Ей, ощущавшей себя движущей силой поезда, никогда бы не пришло в голову, что она, подобно ребенку или дикарю, будет мечтать о том, чтобы поезд не останавливался, довез ее вовремя. Эта мечта была не проявлением воли, а мольбой, обращенной в темную неизвестность.
— Тинки Хэллоуэй слышал от Висли, что, если ты проиграешь эти выборы, с тобой покончено, — сказала Лаура Брэдфорд. Она растянулась в кресле и смотрела мимо Чалмерса, изучая свое лицо в зеркале на стене салона; от нечего делать она развлекалась, распаляя в Чалмерсе бессильный гнев.