— О Господи! — воскликнул Чалмерс. — Выходит, митинг уже сегодня'?
— Не знаю, — недоуменно ответила она. — Его трудно описать. У него необычное лицо.
— Что-то… случилось, сеньор Д'Анкония? Я имею в виду… биржу?
— Меня немного беспокоят пункты третий и четвертый, — заявил Юджин Лоусон. — То, что мы берем под контроль патенты, хорошо. Никто не будет защищать промышленников. Но меня беспокоит то, что мы отбираем авторские права. Мы приобретем много врагов среди интеллигенции. Это опасно, это духовная проблема. Не подразумевает ли пункт четвертый, что после принятия указа новые книги не будут написаны и изданы?
Человек, внезапно появившийся на дороге, вероятно, прятался за ивой, но движение было столь стремительно, что казалось, он выскочил прямо из середины дороги. Рука Реардэна потянулась в карман за пистолетом и замерла: он понял — по гордой осанке стоявшего на открытом месте человека, по четким очертаниям плеч, — что это не бандит. Услышав голос, он понял, что мужчина не был и нищим.
Даже не заметив, что он положил на свой поднос, Эдди донес его до столика, за которым сидел рабочий, поздоровался и молча сел. Он посмотрел на разложенные перед ним столовые приборы, спросил себя, зачем он здесь, вспомнил, как пользоваться вилкой, и попробовал сделать несколько движений, которые делают, принимая пищу, но понял, что это ему не под силу. Вскоре он поднял взгляд и увидел, что глаза рабочего внимательно изучают его.