— Все забросили три недели назад. Поезд так и не откопали. Оборудование вышло из строя.
— Это твое дело, твоя обязанность, твой долг!
Обратите внимание на то, с каким постоянством в мифологиях мира повторяется тема рая, которым люди когда-то располагали, тема острова Атлантида, садов Эдема, идеального государства. Корни этой легенды уходят не в прошлое человечества, а в прошлое отдельного человека. Вам до сих пор знакомо ощущение — не столь отчетливое, как воспоминание, а размытое, как боль безнадежного желания, — что когда-то, в первые годы детства, ваша жизнь была светлой, безоблачной. Это состояние предшествовало тому, как вы научились подчиняться, прониклись ужасом неразумия, сомнением в ценности своего разума. Тогда вы располагали ясным, независимым, рациональным сознанием, распахнутым во вселенную. Вот рай, который вы утратили и который стремитесь вернуть. Он перед вами и ждет вас.
— Дату национализации, второе сентября, установил ты? — задумчиво спросила она.
— Мы просто поедем, приятель! Поищем, где можно остановиться… где-нибудь. Мы из Калифорнии, из Империал-Велли. Парни из Народной партии разворовали весь наш урожай и все, что было у нас в погребах. Они это называют продразверсткой. Поэтому мы просто снялись с места и поехали. Приходится путешествовать ночью из-за парней из Вашингтона. Мы просто хотим поселиться где-нибудь… Можешь поехать с нами, приятель, если тебе некуда идти, или, если хочешь, подвезем тебя поближе к какому-нибудь городу.
Хорошо, — сказал он. — Я Джон Галт, но если вы хотите, чтобы я вообще отвечал вам, уберите от меня вашего, — он указал на Дэгни, — стукача.