— И не только это. — Ухмыльнулся я. — Хочешь узнать истинную историю предательства Иуды? На мой вкус, версия Борхеса все-таки была гораздо тоньше, но жизнь есть жизнь…
— Холодно здесь… Не нравится мне все это. Я ведь бывала в этих местах и прежде. Не могу сказать, что мне здесь так уж нравилось, но меня никогда не пугали воды Стикса. Скажу тебе больше: до сих пор я вообще не знала, что подразумевается под словом «страх». А теперь знаю. Мне не нравится это знание — не для меня! Что происходит с нами, одноглазый?
Сражаясь, он все время смеялся… Но иногда в время битвы он утрачивал человеческий облик и превращался в огромную змею, покрытую зелеными перьями. В эти мгновения драться с ним было особенно трудно! Могу сказать одно: мне он совершенно незнаком. Откуда он взялся, и зачем ему понадобилось отнимать мою жизнь — ума не приложу!
— Ну, пусть надеется. — Снисходительно хмыкнул Один. — До сих пор это не удавалось никому, даже мне!
— Ваш кофе. — Улыбчивый мексиканец возник откуда-то из-за моей спины и аккуратно поставил поднос на столик.
Сказать, что я был ошеломлен — значит не сказать ничего! Откуда-то издалека, словно во сне, я услышал первые аккорды квиновского «Innuendo».