Бандит ли ставит путника перед выбором «кошелек или жизнь», или политический деятель ставит целый народ перед выбором «образование для ваших детей или жизнь», смысл этих ультиматумов один: разум или жизнь — а эти две ценности неразделимы.
Все, кто для вас исчез, — это люди, которых вы ненавидели и все же боялись потерять, а отнял их у вас я. Не пытайтесь найти нас. Мы не хотим, чтобы нас нашли. Не стоит кричать, что наш долг служить вам. Мы не признаем этого долга. Не кричите, что мы вам нужны. Мы не считаем нужду обоснованным требованием. Не кричите, что владеете нами. Это не так. Не умоляйте нас вернуться. Мы объявляем забастовку — мы, люди, живущие разумом.
На сигарете, которую держал Галт, проступал знак доллара.
К тому времени как четверо уцелевших бойцов гарнизона начали приводить в порядок свои мысли, они уже лежали связанные, с кляпами во рту; пятый стоял, руки его были связаны за спиной.
— Мисс Таггарт, — услышала она за спиной вежливо безличный, слегка обеспокоенный голос; она подняла голову и увидела почтительно склоненную фигуру официанта, — заместитель управляющего терминалом Тагтарта у телефона. Он просит разрешения переговорить с вами по срочному делу. Прямо сейчас.
Дэгни отвернулась, чтобы они не увидели на ее лице крик души, знавшей, чем была эта пыль всего несколько минут назад. «Только мысль откроет эту дверь, — сказал он ей тогда у входа в здание электростанции Атлантиды. — Если кто-то попытается взорвать ее мощнейшей взрывчаткой, оборудование превратится в груду лома намного раньше, чем поддастся дверь». Не пытайся открыть эту дверь, думала она и знала, что то, что сейчас у нее перед глазами, служило наглядной формой утверждения: не пытайся насиловать разум.