— Слушай, а как вышло, что ты ничего не знаешь? — Отсмеявшись спросил Иоанн. — Ты ведь — не обыкновенный обыватель, если уж оказался во главе этой кошмарной армии…
— Почему нельзя просто называть вещи своими именами? — Раздраженно спросила она.
— Твое — может быть. Но не мое! — Улыбнулся он. — Тебе понравится, Макс, обещаю!
Разумеется, он был тут — где же еще! Так что через несколько секунд услужливый маленький смерчик аккуратно оторвал от земли обалдевшего от изумления Одиссея — мгновение, и он исчез.
Анатоль попытался изобразить возмущение на своей физиономии, но махнул рукой и снова рассмеялся. Мы стояли на берегу замерзающего Средиземного моря и ржали как школьники, впервые попробовавшие марихуану, а северный ветер делал свое дело: начиналась зима — но даже про себя я не называл ее «последней зимой человечества» — и не только потому, что терпеть не могу пафосных формулировок, просто уже тогда я совершенно точно знал, что на смену этой зиме может прийти новая весна — стоит только захотеть…
— Я давно не видел Палладу такой веселой. — Задумчиво сказал мне Один. — Ты вернул ей радость, гость. Хотел бы я знать, кто ты! Не из пустого любопытства, а для того, чтобы понять: кем надо быть, чтобы вернуть ей радость?