— Какой ужас! — Ехидно сказал Анатоль. — Ребята, вам никто не говорил, что курить ужасно вредно?
— «Перед тем как уйти»? — Возмутился я. — Ну нет, еще не время! Я им не позволю!
Расскажи-ка мне еще о Локи, и об Утгарде. Что ты там говорил о его «туманных границах»?
— Ты не думаешь, что нам следует взять его с собой? — Я указал на распластавшегося на песке Аида. — Ему больше нечего здесь делать.
На рассвете я огляделся, и с изумлением понял, что еду по окраине Берлина — по той самой улице, по которой я плутал ранним утром пятого мая. Ну да, конечно: я вернулся туда, где все началось — по крайней мере, для меня. В этом была какая-то дебильная логика, пугающая и озадачивающая — как когда-то в детстве меня испугал и озадачил нехитрый фокус с лентой Мебиуса.
— Я же сплю. А что может рассказать о себе спящий?