Но чехов не трогал этот безумный генерал, немецкий барон к тому же. Может, приказ был, их военный министр Арчегов, что бронепоезд на глазах Иржи в Михалево захватил, шутить не любит, своих же пачками в Иркутске расстреливал и вешал на всех столбах гроздьями. Чехи такое зверство сразу «сибирским виноградом» окрестили.
Через вагонное окошко по купейным дверям прыгали солнечные зайчики. Ясный зимний день быстро набирал свою силу, жить бы да жить и радоваться детскому смеху да кататься с ребятишками с крутой горки. Мечты, мечты — как они сладостны, без них люди в одночасье превращались в стариков с потухшими взорами.
— Есть! Четыре года назад генерал Федоров сконструировал под японский патрон автомат, их даже изготовили несколько десятков. Очень эффективное оружие, ведь один хороший автоматчик стоит пяти посредственных солдат с обычными магазинными винтовками. Я улучшил конструкцию, сейчас несколько мастеров ижевцев начали мастерить прототип новой штурмовой винтовки под патрон «арисаки».
— Я даю вам честное слово офицера! Более того — теперь я даже заинтересован в том, чтобы вас отпустили на все четыре стороны!
Голос адъютанта Потоцкого вывел генерала из панического состояния, и Зиневич привычно кивнул. Тот быстро повесил шинель, и «командующий» захлопал ресницами от удивления — на офицере была надета польская военная форма, вернее, английская, но с атрибутикой Войска Польского, с красно-белым шевроном на рукаве. И на меховой зимней шапке раскинул в стороны свои крылья белый орел Пястов.
— Но сейчас я начал думать совершенно иначе, надеюсь, что вам не придет в голову считать меня отступником и погубителем нашей милой Родины. Но, воленс-ноленс, я сейчас считаю, что для борьбы с большевизмом хороши любые меры. А обман противника есть военная хитрость, которой нужно гордиться, а не воротить нос. Мы не институтки Смольного, а прошагали все ступени службы, Антон Иванович. Перемирие позволит нам взять передышку и лучше подготовиться к продолжению войны с большевиками.