Впервые граф выглядел несколько озадаченным, даже растерянным, и Арчегов улыбнулся.
— Ты меня не ободряй, я не паникую. Так что говори честно, не темни! Ты мне друг, зачем лгать?! — отрезал Михаил Александрович и требовательно посмотрел на Фомина. Тот закряхтел, тряхнул головой и посмотрел прямо в глаза, голос стал четким и холодным, как у немилосердного судьи, читающего смертный приговор висельнику.
— Вы имеете в виду генерала Арчегова. — В голосе командующего ВСЮР слышалась неприкрытая ирония.
Ленин снова вскочил из-за стола, подошел к Троцкому и впился ему в глаза взглядом. На секунду Льву Давыдовичу показалось, что председатель СНК смотрит как-то искательно, чуть ли не по-собачьи.
— Я так же думал, но один генерал сумел меня не только разубедить, но и заново вдохнул в меня жизнь, — адмирал Колчак сидел в кресле, на его черном флотском мундире, в сиянии золотых погон, гневно топорщили крылья черные двуглавые орлы. За полуторамесячное плавание лицо Александра Васильевича загорело чуть ли не до черноты, лишь верх лба был белым, там где его закрывал козырек фуражки. Адмирал помолодел, будто разом скинул десяток лет — так на него подействовал океанский ветер и соленые брызги, и поход превратился чуть ли не в оздоровительный круиз с медовым месяцем.