А сейчас эта парочка прямо сочится радушием, так закон быстро пропихнули, льготами обильно сыплют. В друзья набиваются, а губернатор даже «дополнительные нарезки» обещает. Нет, нельзя им верить, ибо волки в шкуры агнцев обрядились. Ничего уже не сделаешь — к утру нужно перепечатать начисто бумаги, подписать, выражая свое согласие. Отдать Гинсу и поехать с ним в Черемхово. Там к вечеру правительство примет долгожданный закон.
В просторных казармах, где размещался 4-й Енисейский Сибирский стрелковый полк, было не продохнуть от густого табачного дыма, застарелого запашка грязного белья и перепревших портянок, что даже свежий морозный ветерок, прорываясь сквозь выбитые стекла, не мог выдуть из помещения всю эту тошнотворную вонь.
— Он мне кого-то напоминает? Явно знакомого! — Поджарый, едва перешагнувший тридцатилетний рубеж генерал вплотную подошел к Рокоссовскому, посмотрел прямо в глаза. Молод еще, а уже высоко забрался — на вышитых золотых погонах краском узнал императорские вензеля.
— И это не от страха, — задумчиво проговорил генерал, и тут же спросил. — Вы ведь знаете Мойзеса?! Так ведь?!
— Нет. Анну четвертой, насколько я помню, цепляют на оружие, чисто боевая награда. А этот орден скорее Анна третьей степени с мечами. Так ближе. Хотя и штатским дают, и милиции.