Ну и ладно, подумал я устало и тут же понял, что потихонечку влипаю в размытую полосу шириной в полнеба и все-таки начинаю закручиваться вокруг колышка вместе со всеми. Разобрать, не кажется ли это мне, мешали слезы. Я снова попробовал сморгнуть, чуть веко не вывихнул. Под глазом заныло – и по нытью приятно мазнуло прохладой. Слеза удрала от скулы к носу, и туда же, к носу и за нос, свалилось небо со звездами, колышком и чернотой этой головокружительной. Голова закружилась в буквальном смысле. От чистого неба к неясной от близости земле, так что мягкие иглы укрывшей ее хвои влезли в нос. Медленно, но неотвратимо. Щекотно, чихну. Вылезли. И снова к выпучившей пятна луне. И к земле, чуть отстранившейся и нечеткой уже от мрака, а не близости. И поправляя орбиту так, чтобы на следующем витке я смог увидеть корни елей справа от моей лежки и почти смытые темнотой вершины елей – слева от нее.