Сейчас она бойкой не выглядела. Наоборот, стояла потупившись, какая-то тихая, покорная и жалкая. Может, устала. Может, мучило ее мое… как уж сказать… владычество.
Их куча была, пучок, обвязанный травяной бечевкой и примотанный к пояснице. Пока я бегал, приседал и скакал, бечевка растрепалась, ветки рассыпались по разным пазухам и зверски мешали: царапали, кололи и протыкали кожу чуть ли не от подбородка до колен. Теперь, когда без них копец, кожа наслаждалась независимостью. Напоследок, блин.
От тюбетейки уползли в стороны неприятно рыжие усы, да тут же и растаяли.
Маму бы мою сюда. Сперва бы повесилась, потом всех убила бы.
За Дилей ушла, понял я, повернулся – и опять краем глаза поймал красное пятно.
Я выставил перед собой нож, крутнулся по сторонам, с ужасом понимая, что опоздал. Обознатушки – пусто. Хотя насчет опоздал фиг поспоришь. В любом случае с рассвета здесь никого, кроме меня, не было.