Когда начало смеркаться, пехотинцы покинули окопы и собрались в лесу. Третья часть их была ранена: у кого рука была забинтована, у кого — голова. Но все при оружии. Старшина даже «Максим» прикатил.
Один из самолетов сбросил бомбу. Она рванула метрах в пятидесяти от нас, взметнув комья земли и подняв пыль. Я откашлялся, осмотрелся. Самолетов видно не было.
— Пешком, что ли? Я их броневичок перевернул. Садись, едем.
Понемногу тревога и шум улеглись. Поезд дернулся и медленно поехал, постепенно набирая скорость.
— Ну, Василий, бери пулемет, харчи — и с Богом!
Каждый подобрал под себя гимнастерку, брюки, ремень и пилотку. Вот только обуви не было, остались в своих туфлях.