Стоит ли говорить, что после этого меня моментально заставили выпить все принесенное. С одной стороны кровати возвышался Дольшер, с другой — Вашарий, и оба коршунами следили, чтобы на дне графина не осталось и капли.
— И каким же образом ты предохранялся? — с чрезвычайно злобной гримасой осведомился Вашарий, уставившись на кузена с глухой ненавистью.
Я молчала, кусая губы и чувствуя, как слезы начинают закипать на моих глазах. Наверное, я пожалею об этом разговоре, прокляну себя много раз, но промолчать просто не сумею. Иначе буду вынуждена всю оставшуюся жизнь провести в постоянных сомнениях — что за человек живет рядом со мной.
— Киота, хоть ты ей скажи! — взмолился тот, на всякий случай отступая и явно не желая вступать в бой со взбешенной волчицей. — Напомни, что у меня открыта полная лицензия на самооборону. Я не люблю причинять боль женщинам, но если у меня не будет иного выбора…
Я хмыкнула про себя. Неплохо звучит — заклинание безразличия. Надо будет порыться в книгах на досуге, выискивая нечто похожее.
И опять по лицу Вашария пробежала быстрая недовольная тень.