— Артуа, ты же не туда смотришь — возмутилась Янианна — это же самый настоящий феникс, и такой огромный… -
Наконец, зазвучала музыка и водевиль начался. Постановка то и дело прерывалась взрывами смеха, но смеялись не все, отметил я, внимательно следя за реакцией зала.
Цаннер немного придя в себя, кивнул головой.
Взяв с утра на отдохнувших лошадях повышенный темп, к вечеру мы преодолели приличное расстояние, покрыв почти тридцать лиг. Дорога, спустившись с перевала, снова пошла вдоль правого берега Арны, и стала более каменистой. Лес отдалился от нее, встав темной стеной вдоль высокого речного берега. Когда мы останавливались на ночлег, деревенька Тог осталась далеко позади, мы проскочили ее почти не снижая скорости. Лишь Шлон успел отпустить на ходу какой-то комплимент молодицам, уступившим нам дорогу. Комплимент девицам понравился, и они проводили отряд улыбками, махая нам вслед платочками.
Пусть смеются, глядишь, кто-нибудь и призадумается. Автором пьесы был молодой, но очень талантливый литератор, которого нашел и представил мне Коллайн. Мы вместе с автором поработали над пьесой, получившейся у нас настоящим водевилем, с сатирическими диалогами, песнями, танцами, словом со всеми атрибутами, присущими этому жанру.
Ее мама, герцогиня Лилойская, опять собралась умирать. Последние несколько лет она собиралась делать это не реже раза в год, иногда даже чаще. Герцогиня безвылазно жила в одном из своих поместий на морском побережье, и всякий раз, решив, что дни ее сочтены, рассылала письма детям о своей близкой кончине.