— Любую, на твой вкус, но с одним единственным условием — я хочу, чтобы это была твоя картина, то есть написанная тобой. -
Тут я вспомнил Бобса и почувствовал, что стремительно краснею. От Коллайна этот факт, конечно же, не ускользнул.
По Трондетскому мы туда добирались, а по Мулойскому я ездил добывать себе дворянство. По Тромерскому мы двигались сейчас, и мне оставалось побывать еще на трех. На самом коротком — Гроугентском, всего три дня пути нашим темпом до города
— Шлона поминаем, Ваша милость — сообщил мне Прошка.
Умно-то как, пронеслось в голове. Да ты сам больше знаешь об этом, практически все на глазах произошло. Лучше давай поторапливайся, возможно, у них и еще сообщники есть.
Тот поначалу тоже схватился за голову, где я мол, столько мастеров возьму, изготовление любой шестерни занимает чертову уйму времени. Здесь мне пришлось сказать ему волшебное слово — пресс. Сначала Альбрехт недоуменно посмотрел на меня, затем снова схватился за голову и убежал.