– Я проклята, проклята, проклята-а! Дайте мне осиновый кол, я вонзю… вонжу… завонзаю… его себе прямо в сердце-э! Да, а кстати, какая зараза так со мной поступила? – парадоксально спокойным голосом закончила рыжая охотница.
– Вот! С крылышками, без крылышек, белые, чёрные, особо впитывающие, на каждый день, для стрингов, для…
Активного движения транспорта ещё не наблюдалось, солнце было безобидно-ласковым, но с кладбища, вне сомнения, надо было уходить. Не только из соображений полуденного пекла – мятные вампиры будут молчать лишь до рассвета. А сейчас по крайней мере один из их стаи уже наверняка докладывает «кондорам», где и когда он отчаянно дрался с беглыми преступниками. Похоже, этот трансвестит не первый день служит Гончим, и если кто за нами шпионил, так только он. Я припомнил первую встречу в «Подкове», запах мяты у сгоревшего дома, хотя предполагать столь блистательные филёрские способности в самом презираемом отродье вампиров… как-то не очень хотелось. Да, Славик, несомненно, виновен во многом, но неужели это он сам узнал, куда повёз нас Храп, и выдал Гончим адрес? Что-то опять не складывалось…
– Говори, – переглянувшись, разрешили вампиры.
– Значит, короче… – Храп закурил и некоторое время что-то сосредоточенно обдумывал. – Войны всё равно не избежать. Из-за твоей дурацкой сентиментальности я буду вынужден поднимать своих – придется гасить локальные конфликты всеми возможными способами. Можешь рассчитывать на моё отделение.
– Дорогая, ты хотя бы предупреждала, что никто не смеет называть меня «уродом», кроме тебя.