– Ублюдок! Как ты смеешь такое говоришь о женщине?
А в воде – русалки. Или сирены, я их сразу узнал по белым незагорелым телам, что от бедер начинают покрываться легкой чешуей, а все заканчивается великолепными хвостами. Фигуры дивные!!! Крупная грудь, широкие бедра, но руки, напротив, тонкие и нежные. Живут здесь, а не мигрируют, ибо для пловчих характерна маленькая грудь, а то и вовсе плоская, чтобы не мешала при плавании, а вот плечевой пояс развит мощно. Эти же нежные, что значит, местные – только плещутся в воде да поют, поют да плещутся.
– В моих мешках… – он закашлялся, выплюнул кровь, закончил: – в моих мешках еще осталось такое… что их задержало… Я знаю много трюков… Эх, раз в жизни попробовал сделать что-то героическое… и то мордой в стену…
– Асмер, выручай! Здесь ты выглядишь прямо Аристотелем среди спартанцев и разных троянцев. Это значит, умный ты, понял? Ну, выглядишь умным. А раз умный, ты не бросайся на меня с кулаками, ладно? И руку от ножа убери. И вообще лучше отойди подальше от этой стены, на нее смотреть страшно…
Сигизмунд встал перед стеной хвощей, опустился на колени. Я слышал неясное бормотание, исковерканную латынь. Часто упоминались имена Христа, Богородицы и даже святого Тертуллиана.