Мне что-то показалось знакомым, но я перехватил внимательный взгляд отца Дитриха, умная мысль тут же выпорхнула из черепа.
Третий развел в стороны руки, и все умолкли. Он пристально всматривался в мое лицо. Я не видел его глаз, но чувствовал его интенсивный, как от масляного нагревателя, проникающий сухой жар.
Беольдр слез с коня и, взяв под уздцы, заставил перебраться на ту сторону бревна. Я кое-как засунул трясущимися руками молот в мешок. Довыпендривался, идиот, позер. Конь за мной не шел, упирался, я изо всех сил тащил его за узду, едва не оторвал голову, и только тогда этот серый гигант изволил перешагнуть бревно, хотя ему с его ростом это проще, чем мне в моей бронетранспортерной броне.
Сигизмунд молча, по-рыцарски протянул руку и схватил следующий по размеру кусок, он просто выжидал, пока первый кусок возьмет сюзерен, порядок кормления в стае таков, а Гугол взял тот, что к нему ближе, хорошее воспитание получил, значит.
Он следил, как я пячусь, а когда я отошел шагов на пять, он кивнул и снова вдвинулся в тень. Я отступил еще чуть, развернулся и прошел пару шагов, одновременно срывая с пояса молот.
– Я здесь впервые, Ваше Величество… Великая честь стоять перед великим королем, но я чувствую себя опозоренным! Я стою перед королем… который заперся в стенах своего крохотного замка… который трусит выйти в бой! Который бросил своих подданных…