Золотая монета не выглядела как новенькая, стерто с обеих сторон так, что не угадать изображение, но три оставшиеся насечки по ободу навели на размышления. Насечки, если не изменяет память, начали делать совсем недавно. Все старые монеты выпускались с гладким ребром. Чтобы делать насечки, нужен не просто давильный пресс, а высокоточное оборудование…
Так двигались шаг за шагом, пока со спины не упал свет. Мы вышли, пятясь, как два рака, на залитую солнцем плиту. Сигизмунд уже поспешно спускался по склону, отсюда хорошо видны крохотные фигурки наших коней.
– Ведите их, – распорядился он безапелляционно. – Кони пройдут без особого труда.
– Встаньте, доблестный сэр Ланселот, – сказал король ласково. – Мы знаем, что вы проделали долгий и опасный путь. Позвольте поблагодарить вас за то, что вы сделали… Расскажите, все ли там, как… раньше, или же отряды короля Карла, как нам говорят, проникают и в глубь занятых воинами Христа земель?
Он осекся, умолк, ибо король повернулся к нему всем туловищем, яростный и взбешенный, с горящими, как у льва при виде добычи, глазами.
Странный лес медленно уменьшался, укорачивался. Я не сразу понял, что стволы погружаются в землю, спасаясь от ночного холода. Песок трещал, скрипел, деревья перетирали его, как алмазные диски. Стволы уходили в землю медленно, словно тонули в вязком болоте или зыбучем песке.