Даже привычный звонкий или глухой стук копыт сейчас растворился, и мне показалось, что Сигизмунд двигается впереди совершенно бесшумно. И весь он, слегка размытый в моросящей мгле, не человек, а призрак… Призрачный всадник на призрачном коне…
Сигизмунд подошел робкими шажками. Лицо его вспыхнуло алым огнем, тут же пурпур быстро опустился на всю фигуру, и золото заблестело как жар. Это яркое солнце высунулось из-за туч, отшвырнуло тени, как ударом моего молота, и остатки тьмы ринулись прятаться в щелях и за камнями. Бернард в изумлении смотрел на меня и покачивал головой. Он почти не обратил внимания, что все раны зажили от дружеского удара святого по плечу, зато Асмер ликовал, ощупывал себя, постоянно проводил ладонями по лицу, пытаясь отыскать украшающие лицо героя шрамы. Ланселот стоял над Ягелланом, что-то спрашивал настойчиво, приставив острый клинок к горлу. А Совнарол зашевелился, сел, упираясь руками в землю. Глаза его были закрыты.
В этом селении на окраине обнаружилась застава из двух конных воинов армии Конрада, а в самом селе я видел у коновязи таверны еще с десяток. На меня солдаты смотрели с подозрением, с таким ростом трудно долго оставаться незаметным, я улыбнулся им как можно дружелюбнее, а сам поспешно проехал к указанному дому.
– Щас, – ответил я. – Еще и справку о глистах принесу. Придурок. Я ж у тебя имени не спрашиваю? Мало ли тут чокнутых ездит?
– Ерунда, – сообщил я. Зубы потихоньку лязгали, дрожь проникла в тело. – Железные мечи кажутся волшебными знающим только медные. Просто вы теперь знаете больше, вот и все. Любое прозрачное тело вот такой формы способно зажигать огонь. Сиг, вот увидишь, церковь это одобрит и освятит! Это чистый огонь, огонь с небес, понял?..
– Они не растут… Черт, и ногу сломал, что ли?.. Почему она у меня гнется в другую сторону?.. Кристаллы, говорят, эти кристаллы делали… или как-то выращивали, как цветы, древние маги… нынешние так не умеют…