– Как я слышал, святейшая инквизиция тебя не оправдала.
Я поспешно вытерся, натянул рубашку. Без этих троих я сам как будто осиротел. За пару месяцев, что ехали через леса, долины, горы, я если не сроднился с ними – попробуй сродниться с благородным рыцарем! – но без них сейчас ощутил пустоту.
– Конечно!.. Железо ведь перековывали из старых вещей древних людей. А золото учились добывать из шахт сами.
Улаф попятился, ожег нас ненавидящим взглядом, исчез. Страшное обезображенное лицо Ягеллана дергалось, шрамы пульсировали, словно внутри что-то кипело. Глаза вспыхнули, но тут же погасли. Я впервые увидел, что Ягеллан не только обезображен, но и выдоен до последней капли.
– Кого ценят, на того и груз побольше… Видел, какие доспехи на Ланселоте? А как в них дерется? Двигается как молния! Мог бы поучиться, раз уж выпала честь ехать с таким великим рыцарем.
– Все равно, – произнес Сигизмунд, – все равно…