– Так, – сказала Иштар, – чокнись сам с собой… И помоги мамочке…
Даос некоторое время любовался ею. А потом увидел, что ее крылья иссечены и потрепаны на краях – до такой степени, что почти потеряли форму. Как только даос заметил это, бабочка сорвалась с места, взлетела вверх и исчезла в зеленом лабиринте между ветвями деревьев, которые росли на краю утеса.
– Нет, – ответил Калдавашкин. – Целью Черного Шума является не прямой обман, а, скорее, создание такого информационного фона, который делает невозможным случайное понимание истины, поскольку…
– Я не помню такого, – ответил я. – А почему?
Гера была одна – Митра остался возле машины.
Этот препарат мне и захотелось попробовать. Но меня ждало разочарование. Никаких видений после дегустации меня не посетило. Сначала я решил, что в пробирке просто вода. Но через несколько минут у меня начала чесаться кожа между пальцами, а потом захотелось писать стихи. Я взял ручку и блокнот. Но желание, к сожалению, не означало, что у меня открылся поэтический дар: строчки лезли друг на друга, но не желали отливаться во что-то законченное и цельное.