На фотографии была девочка моего возраста с причудливо выкрашенной головой – там были рыжие, белые, красные и коричневые пряди. Ее волосы были укреплены гелем в конструкцию, которая напоминала стог сена после попадания артиллерийского снаряда. Выглядело это живописно, но было, наверное, не особо практично в общественном транспорте.
Энлиль Маратович указал мне на кресло в центре комнаты, а сам сел за рабочий стол.
Локи в этот день тщательно побрился и даже напрыскался каким-то ванильным одеколоном. Его саквояж был в два раза толще, чем обычно. Мне было интересно, что там лежит – но спрашивать я не стал.
Озирис наклонился вперед, взял со стола какой-то предмет и поднес его к моему лицу.
– Понял, – перебил я, – не надо продолжать.
– Наверно, можно сказать и так, – ответил я. – Хотя у меня нет чувства, что я вместо кого-то.