Напоследок, правда, я успел понять, от какой именно капусты образовано слово «капустник». Во сне эта мысль была многомернее, чем наяву: сей мир, думал я, находит детей в капусте, чтобы потом найти капусту в детях.
Какое там, я и не знал, что боль бывает такой – разноцветной, остроугольной и пульсирующей, перетекающей из физического чувства в световые вспышки и обратно.
Возможно, красная жидкость принималась в особые ритуальные дни?
– Это верно, но… Все равно не верю. В природе нет ничего лишнего. А здесь лишнее почти все.
– Подъем, – бодро произнес Энлиль Маратович.
– Да, – сказал я, – разводить ты умеешь, вижу.