Я постоял еще в кают-компании, окончательно приводя себя в порядок. В голове у меня была сумятица, но чувствовал я себя как после хорошо сданного экзамена.
— А что у вас там за игрушки? — спросил я.
— В самом деле, Майка, — сказал я наконец. — Ты что, не хочешь, чтобы контакт состоялся?
— Предложите другое объяснение, — холодно возразил Комов. — Впрочем, вероятно, мы скоро узнаем имена погибших. Если пилота звали Александром…
— Контакта не будет, — мягко, но настойчиво повторил Горбовский. — Вы ведь прекрасно понимаете, Геннадий, что мы имеем дело со свернувшейся цивилизацией. С разумом, замкнутым на себя.
— Конечно, — сказал Малыш голосом Комова, — а ты разве не помнишь все?