Нас было больше сотни человек, и в четыре шеренги мы встали перед массивным полутемным зданием дворца. Все подготовленные командой Ойсы координаторы операции "Сеть" были в сборе, и вскоре появился граф Руге и мой начальник. Эти два человека прошлись вдоль строя, и канцлер императорского двора произнес краткую напутственную речь, суть которой сводилась к тому, что мы, верные воины императора, должны очистить Черный Город от воров и бандитов, а мирных граждан принудительно сопроводить в лагеря для перемещенных лиц.
Князь Камай-Веш тем временем уехал, погнался за своей целью, а наша компания, оглядевшись, понемногу сместилась поближе к тусовке барона Дузеля, вокруг которого собралось около тридцати рьяных почитателей его таланта, в основном молодых девушек и парней, как и их кумир, все в белых шубках. Поэт стоял в центре круга, и готовился к выступлению, а мы, с бокалами вина в руках, прислушивались к разговорам "золотой молодежи", и ждали удобного момента, который вскоре настал.
— Ну, что, господа корнеты, — спрыгивая с места возницы, и вынимая из-под сиденья свое оружие, осведомился я у друзей, которые уже стояли на мостовой, — работаем?
Последнее слово я выделил особо, и Финера всего передернуло. Я встал направился к выходу на задний двор, где у мадам Кристины находился экипаж, конюшня с тремя лошадьми и пара амбаров. Гости, как водится за нами, в данном случае, все они свидетели того, что поединок пройдет честно, и оба бойца вышли на него добровольно, в трезвом уме и твердой памяти, а не по принуждению. Мы остановились на небольшой площадке, пять на пять метров. Мне принесли корт, нормальный, честный стальной клинок, стандартный пехотный образец, металл не надтреснут, а лезвие наточено как надо, видно, что за ним ухаживали.
— Само собой. Но я и так не встану между Рагнаром и Инной, я слишком ценю ее дружбу и понимаю, что у этой пары настоящая любовь, и они счастливы.