— Хлорное железо в трюме пролилось, — отвечаем, — немного, — автоклав там специально установлен для переработки добычи на ходу. Ну, когда строили, это представлялось логичным. Чего время терять? Вот…
Чего ждет? Когда команда отстреляется. До последнего человека. Каждый день, каждый из нас обязан сдать в "оружейку" семь отстрелянных капсюльных барабанов, от личного револьвера. И получить взамен — семь снаряженных. Норма, на следующие сутки… Положено! Сорок девять (семь умножить на семь) раз в день стреляй. Два месяца назад нормой было двадцать один… Потом — двадцать восемь… Богатеем. Зачем? Дрессируют! Закрепление навыков "постоянного ношения и применения личного огнестрельного оружия", вот. Стреляй… куда хочешь. Но, стреляй! Хотелось бы, разумеется, с пользой "для дела и тела". В любую цель! По мишеням и волнам, по шишкам, по бабочкам, по мухам… А вот по стенам — стрелять нельзя. Очень неприличная привычка, да. Уй! Были инциденты. Любители поиграть в Шерлока Холмса, выбивающего по штукатурке узоры из револьвера, хе, перевелись в момент. Пуля Нагана, навылет, пробивает пять дюймовых досок… или толстый сосновый брус. Сюрприз сей, лицам, с другой стороны стены, отчего-то, радости не доставляет. Слава богу, тогда никого не задело. А головой думать надо! После десяти нарядов вне очереди — как бабушка отшептала. Условный рефлекс! Стрелять только в видимую цель, которую узнал, которую ни с чем не перепутаешь. Желательно, в малоподвижную. Что бы истраченный заряд даром не пропал… Кстати! Промахи, кстати, с некоторых пор причиняют почти физическое беспокойство. Как на ровном споткнуться. Да-с. Мухам приходится туго. Но, они мелкие. А птицы умные. Белок мало. А бабочки — идеальная мишень. Сами прилетают. Большие, яркие, попадания видно сразу. Плохо стало в окрестностях Базы быть бабочкой. Мамочка, а я больше не хочу быть пиратом! Мне уже надоело. Реально так осточертело… В ушах же звенит! Но, вообще-то, я обязан подавать пример… Ой! Кобура револьвера стала частью тела привычной, как третья рука. Странная рука. Манипулятор… осиное жало… длиной в десятки метров. Невидимое, громыхающее и смертоносное. Я её реально чувствую! Даже когда оружие спрятано. Собственно, как оно и было задумано…
Финская война показала, что потребность в пистолетах-пулеметах на современной войне — огромная, а советская армия их не имеет. Вообще не… Как водится, под новый 1940 год, высокое начальство очередной раз осознало свою глупость. Лениво потребовало возобновить выпуск того самого, ох, не любимого оружия. А шиш! Пришлось выгребать со складов все остатки, поштучно (!) собирать ППД на пограничных заставах. Сколько их было? Можно посчитать… В 1937 году было изготовлено 1291 штук, в 1938 году — 1115 штук, в 1939 году — 1700 штук. На весь Союз! Заново, с нуля запустить заводское производство — надо год. Выловить дефекты наскоро переработанной конструкции — год. Зимняя война кончилась, ажиотаж спал, а пистолетов-пулеметов, в СССР, как не было, так и нет. За весь 1941 год не смогли наклепать и 6 тысяч ППД-40! М-дя…
Попробуйте, предложите, список из 10 базовых продуктов (процессов, аппаратов), ради которых стоит тратить силы и драгоценное время кучке "робинзонов" в средневековой сибирской тайге. Почему всего 10? Подсказка. Все они вместе должны обеспечить самообеспечение колонии оружием. Не более, но и не менее.
Начнем с мелочи. Кто такой Гайдар, под занавес Гражданской войны? Уже не пацан-идеалист, борец за свободу. Он красный командир, он опытный кавалерист, он уже хлебнул власти, знает вкус чужой крови. И за эту власть готов драться. "Белых" побили, остались "зеленые". Ещё не враги-кулаки, но уже и не союзники. Третья сила, независимая и своенравная. Деревенские мужики, точно так же хлебнувшие чужой крови. О-о! Это страшный противник. На тот момент — непобедимый в открытом бою. Его надо было брать хитростью, измором, пропагандой. И красный командир Голиков берет в руки перо. Приравняв его к штыку… И врет…
— Лена, за что? — наверняка, для плаката… Смотрите дети, вот он — образцово-показательный лодырь!