— Дорогие друзья, — торжественно обратился он к Микки и Фри, — насколько я понимаю, вы у нас впервые?
Зато, разумеется, присутствовала Фрау. Вовсю присутствовала, сказал себе Власов, несколько греша против литературной нормы. Но в данном случае это было уместно. Госпожа Рифеншталь, в строгом черном платье, восседала в конце зала в высоком кресле с алой обивкой и густой позолотой, покрывающей деревянные части — казалось, оно попало сюда прямиком из Эрмитажа. На коленях хозяйка вечера держала тарелку, на которой можно было разглядеть одинокую оливку и кусочек сыра.
Оглушительный успех «Ужина» произвел на интеллектуальную часть политуправления сильнейшее впечатление. Это выразилось в изменении стиля пропаганды. Был взят курс на драматизацию и героизацию грубой, серой, филистерской действительности, в которой жили и живут подавляющее большинство райхсграждан. Культивирование Gefühlsmitwirkung, чувства сопричастности к победам и достижениям Райха, с тех пор стало основной заботой штатных промывателей мозгов.»
— Я же говорю, дело давно закрыто. Подозреваю, что крипо даже не поставило Департамент в известность.
Медсестра перевязала руку, и он начал сжимать и разжимать кисть руки, нагоняя кровь. Вена начала вздуваться.
— Что ж, если кофе и в самом деле хороший, — сказал Власов, смотря в глаза галерейщику, — можно и пройтись. Если угодно, сейчас. Здесь душно.